После длительного изучения карт затоплений, прогнозов и просмотра новостных сайтов было решено лететь в Берлин — честно говоря, особо не ожидая увидеть большую воду: к тому моменту наводнение длилось уже полторы недели. Я считал, что пока мы решали куда и когда лететь, уровень воды спадет, но я сильно ошибался…
Первой точкой поисков был обозначен район города Магдебург на реке Эльбе — столицы Саксонии-Анхальт. Меньше двух часов езды от Берлина по шикарному автобану. Правда, за двадцать километров до пункта назначения мы встали в глухую пробку и до Магдебурга так и не доехали. Стоит отдать должное немцам, их терпению и дисциплине – полоса безопасности по обочине оставалась все время свободной. Даже мотоциклисты, что удивительно для русского, томились в пробке вместе со всеми. По полосе безопасности то и дело проносились в сторону Магдебурга автомобили спецслужб и военные.
Мы свернули на первом же съезде – жаль было тратить время впустую. Через десять минут нашему взору открылась «большая вода». В поселке Нигрипп было подозрительно тихо и безлюдно. Направляясь по навигатору в сторону Эльбы, мы проехали пару улиц и уперлись в знак «проезд запрещен» (позже за всю поездку мы еще раз двести встречали этот знак). Впереди виднелась дамба, которая была метра на два выше, чем то место, где мы припарковались.
Высота дамбы была увеличена за счет дополнительного метрового слоя мешков с песком. Ближайшие улицы, ведущие к дамбе, были перекрыты лентами. Рядом с самым проблемным местом дежурили дружинники, которые не понимали по-английски. Мы поднялись к ним и на языке жестов выяснили, что штраф за пересечение ленточки (границы безопасности) — 1000 евро. А еще мы увидели воду… По другую сторону дамбы вода доходила до верхнего слоя мешков. Еще сантиметров 20 — и все. Если бы не увеличенная высота дамбы, Нигрипп был бы по крыши домов в воде.
Затопленные дома в 300 метрах от дамбы.
Мы поехали дальше в сторону переправы в Рогеце, но не смогли и близко подъехать к реке. Все дороги были перекрыты. За линию оцепления проехала длинная вереница военной техники.
Обратно по дороге в Магдебург вдоль Эльбы вела живописная дорога — через поля, луга, леса и маленькие деревушки. Там я в первый раз проехал под запрещающий знак. Иначе что-то увидеть было нереально. Так мы попали в Лостау.
Наверное, в обычные дни это спокойная и тихая деревня. Но в день нашего приезда она была похожа на разоренный улей. На въезде в Лостау несколько сотен человек заполняли песком мешки и грузили их на грузовики, трактора, легковушки — на все, что могло доставить спасительный материал до дамбы.
Самое действенное средство против наводнений — это 15 килограммов песка, упакованных в мешок из джута или пластика. Такие мешки помогают защитить жилые дома и магазины от приходящей воды и укрепить дамбы. После наводнения в 2002 году у пожарных и службы технической помощи Германии были заготовлены сотни тысяч таких мешков на случай беды. И вот беда пришла.
Уровень воды в районе Лостау поднялся выше основной дамбы на 30 сантиметров, и если бы не дополнительные укрепления из мешков и земляных валов, деревню давно бы уже затопило. Ситуация была критической.
Вода постепенно приходила, просачивалась через дамбу и заполняла поля перед домами. Тысячи добровольцев продолжали усердно сражаться. Пожарные как могли откачивали воду, а спасатели на плоскодонных лодках доставляли материал для укрепления дамбы по частично затопленным районам.
Здесь мы сняли первую панораму. Еще в воздухе на экране монитора открылась страшная картина — старую часть Лостау спасти не удалось. Виднелись одинокие крыши затопленных домиков на фоне воды, уходящей до горизонта. На фотографии по линии деревьев можно разглядеть обычное русло Эльбы.
Складывалось впечатление, что наводнение сплотило немецкий народ. Во время стихийного бедствия немцы самоотверженно помогали друг другу: кто-то шел добровольцем на укрепление дамб, кто-то завозил песок и наполнял им мешки. Местные жители готовили для трудящихся бутерброды, хот-доги, салаты, чай и кофе. Кто-то подвозил палеты с питьевой водой и соками (мы не разу не видели, чтобы на месте работы людей не было запаса воды).
Несмотря на трагичность ситуации, на укреплении дамбы царила дружеская атмосфера, как будто немцы вышли на очередной национальный праздник. Повсюду слышались смех, шутки. Только при этом работа кипела и не останавливалась ни на минуту. Поэтому, наверное, почти никто не обращал внимания на летающий вертолет. А те, кто нас заметил, все время пытались предложить нам еду и воду.
Кто-то даже отправлялся в затопленные районы на лодке, чтобы подоить неэвакуированных коров. В такие времена горожане, которые обычно ссорятся из-за мест для парковки автомобилей или цвета забора, демонстрировали чувство солидарности.
Вся наша поездка организовалась сама. Как будто кто-то за нас все решил. Исключением, наверное, стал штраф за то, что мы заехали под очередной знак «проезд запрещен». Случилось это в Рогеце. Сначала на нас подозрительно поглядывали местные жители – мол, что здесь на затопленной дороге делает машина с берлинскими номерами. А потом мы уткнулись в полицейский автомобиль.
К нам навстречу вышли двое полицейских с недовольными лицами. Я решил говорить с ними только на русском — будто глупые туристы заблудились и не туда приехали. Стас показал им на телефоне навигатор, который утверждал, что мы едем в нужном направлении. Полицейские все это выслушали и ничего не поняли. Зато я понял, что они хотят оштрафовать нас на 1000 евро, и намерения у них самые серьезные. О чем-то договорились. Как потом оказалось – о разном. Полицейские с черепашьей скоростью поползли в сторону знака, который мы проехали. Мы поехали за ними, не понимая что делать. Было видно, что полицейский звонил кому-то по телефону и о чем-то долго разговаривал. Со скоростью 20 км/ч мы проехали несколько километров, в том числе затопленные участки дороги и выехали к знаку. Полицейский автомобиль остановился, и к нам вышел водитель. За время поездки он успел выучить русский язык.
— Нет! Нет туда! Знак! Штраф! — говорил полицейский, указывая на знак, который мы проехали.
— Да, но перед нами туда проскочил другой автомобиль, и мы поехали за ним, да и навигатор нам так показал.
— Нельзя знак. Штраф.
Я включил на телефоне калькулятор и передал ему. Полицейский подумал, вздохнул и написал цифру 30. Так и разошлись.
Мы объехали проблемный участок и попали в Кенерт, куда нас так усердно вел навигатор. В Кенерте было все спокойно. Там мы нашли местного паренька, который говорил по-английски (что, кстати, редкость в тех краях). Он посоветовал заглянуть в Вайсеварте, где, с его слов, на данный момент складывалась критическая ситуация с подтоплением домов. Был только один нюанс — деревня эта находилась далеко от Эльбы. Мы решили проверить.
Дорога в Вайсеварте была перекрыта за 6 километров! Где-то треть пути мы успели протопать пешком, а потом я поймал попутку. Вокруг городка часть полей была полностью затоплена — будто там годами выращивали рис. Проезжавшая мимо нас пожарная машина вдруг остановилась и сдала назад. Как позже выяснилось, за рулем сидел шеф местной пожарной станции, и он обратил внимание на вертолет, который Стас нес в руках. Когда уладились коммуникационные проблемы и появился переводчик Майк, выяснилось, что пожарным нужна помощь в оценке ситуаций с подтоплениями. Фотографии с воздуха сильно бы упростили данную работу. Для этого они были готовы предоставить нам свой транспорт и провозить мимо полиции за все оцепления.
Дело пошло! Местные ребята знали все объездные тропки, что и где подтоплено. За день мы намотали, наверное, километров 250. Когда Стас показал шефу пожарной бригады отснятый материал, нам долго жали руки. Было очень приятно оказать хоть какую-то помощь немцам в сложившейся ситуации.
Вечером этого же дня мы отправились на север по течению. Друзья пожарные дали нам карту, где были отмечены перекрытые дороги. За два часа до заката мы прибыли в Таргенмюнде. На въезде в город я пристроился за попутной пожарной машиной, которая вывела нас куда нужно — к пожарной части. Мы сразу пошли к местному шефу предлагать свою помощь. Впечатлившись увиденным материалом, он отправился согласовывать съемки со своим босом. Но в этот раз ничего не вышло — Бундесфер запретил любые полеты в округе.
В нескольких километрах от города в районе Фишбека прорвало дамбу. И к месту прорыва спасатели и военные могли добраться только на вертолетах. Вот почему над городом стоял гул.
В воздухе проносились большие грузовые вертушки, несущие к месту прорыва на подвесках палеты с мешками, наполненными песком. Мы насчитали пять машин, каруселью сбрасывающих песок и возвращающихся за новой порцией. И высота полета вертолетов порой не превышала 300 метров. Где-то за деревьями вертолеты снижались и сбрасывали мешки с песком.
Мы решили подобраться поближе к месту прорыва самостоятельно. Для этого пришлось пройти около трех километров. Дорога вела через закрытый мост над Эльбой и спускалась на поля, где уходила под воду. Вдалеке виднелся затопленный Фишбек, но ближе подойти было уже нельзя.
В итоге мы сняли на закате феерическую картину — вода Эльбы, вырвавшись через дамбу на просторы, быстро затапливала все прибрежные поля и дороги. В отеле мы внимательно изучили отснятый материал и разглядели тропу, которая вела по незатопленным участкам дамбы непосредственно к самим домам Фишбека.
Утром, вооруженные нашими разведданными, мы пробрались по дамбе в сторону затопленных районов.
Сначала мы шли по велосипедной дорожке, а потом начались жуткие кусты с крапивой и колючками выше головы. Три километра до поселка мы добирались два часа. Где-то по колено переходили бурные потоки воды и продирались через густые заросли.
На двух странных людей с вертолетом в руках и фотоаппаратами на шее подозрительно поглядывали проплывающие мимо лебеди и цапли. То и дело через кусты проскакивали косули и куда-то прятались.
Мы же прятались от висевших в небе вертолетов. Журналисты, знакомство с которыми состоялось на мосту через Эльбу, сказали, что за выход на дамбу можно заработать штраф в 800 евро.
Мы не искали легких путей. К поселку дошли с ободранными и обожженными крапивой ногами и руками. Особенно досталось мне – человеку в тапочках и шортах. Периодически по полю на лодках проплывали спасатели и скрывались между затопленными домами.
Не сильно высовываясь из кустов, мы сделали пару вылетов.
Можно было идти обратно, но на отснятом материале Стас заметил место прорыва дамбы. Было решено идти дальше.
ерез час мы вышли на бывшее поле сражения человека и стихии. И было видно, что человек это сражение проиграл.
Отступление было быстрым — повсюду лежали палеты с водой, соками, едой. Стоял брошеный дизель-генератор, а вокруг него сотни мешков с песком. Открытый домик на колесах оказался штабом — там стояли столы, на которых лежали карты местности, какие-то тетради и аккумуляторы для раций. Все было брошено.
